Лифт.
Лифт двигается горизонтально, и я вижу его не первый раз. Более того, я уже знаю, как себя в нём вести. Мы заходим, обязательно вдвоём. Каждый раз со мной кто-то есть. В этот раз - мой отец. В лифте находится ещё один человек, это ничем не примечательная девушка. Лифт находится в здании колониального испанского стиля. Здание вытянуто вверх на невообразимую высоту. Растянуто вширь.
Всё внутреннее пространство здания занимают коммунальные квартиры. Каждый раз то, что мне нужно, находится на самом верхнем этаже.
Заходишь в кабину, она медленно поднимается до определённого уровня. Двери открываются, и нас выплёвывает на округлую площадку с такой силой, что невозможно устоять на ногах. Лифт выпихивает нас из себя. Площадка не квадратная, как в обычных домах, а круглая. Стены - бежевый известняк. На стенах - лепнина, ненавязчивая. В середине - что-то похожее на герб, я никогда не успеваю разглядеть, что это, нам всегда надо спешить.
Каждый раз с этого момента я оказываюсь в лифте один. Кабина напротив той, которая только что выплюнула нас. Я поднимаюсь с коленей, отряхиваю пыль. Ощущение - словно выпил 137 граммов водки. Меня мутит.
Захожу в кабину номер два. Естественно, на ней нет номера, но для удобства про себя я называю её именно так. Двери закрываются. Эта кабина может двигаться в самых разнообразных плоскостях. Менять направление движения под углом в 90 градусов. Так что лучше прислониться к стене. Панели кабины прилегают неплотно, сквозь щели видно пространство шахты.
Видно, что, когда мы едем вбок, мы проезжаем по каким-то помещениям. Шестерни натяжного механизма смазаны, передаточный механим - зубчатый. Видно, что он в полном порядке. Помещения похожы на кабинет труда в школе, в них всегда стоит длинный верстак, на стене висит доска. От такого кабинета веет спокойствием и размеренностью лета.
На верстаке всегда что-то стоит. Сегодня это были большие синие лотки с яблоками и персиками.
Сегодня в кабине была девушка. Всё то время, что мы ехали первый пролёт, мы были втроём: я, отец и она. Я задавал ей умные вопросы, выяснилось, что она в этом лифте первый раз, у нас был, в общем, непринуждённый разговор.
Сейчас мы остались с ней вдвоём. Девушка: ростом около ста шестидесяти сантиметров, хрупкого телосложения, блондинка, очень миниатюрная. Глаза карие, лицо незапоминающееся.
Она не вызывает у меня никаких эмоций вплоть до того момента, пока не поворачивается ко мне спиной, не ловит мою руку и не засовывает её себе под кофточку. Кофточка на ней газовая, лёгкая, непрозрачная.
Она носит лифчик, и у неё маленькая грудь. Она поворачивает голову. Мы целуемся. Она прижимается ко мне ягодицами, и я чувствую, как её колотит. От холода? От страха? От желания?
Я так и не понял, что она хочет этим сказать. Лифт движется так, что меня уже порядком укачало. Я больше не держу её, я за неё держусь. Открываются двери. мы выходим. она исчезает в одной из полуоткрытых дверей, а я в этот же самый миг оказываюсь на улице.
Это город. Забор, стройка, над забором - навес из синих досок, чтобы строительный мусор не летел в голову прохожим. Полуразобранный плиточный тротуар. Лето, потому что жарко, и потому что на дереве зелёные листья. Я понимаю, что кто-то держит меня за руку.
Это она же. Та же самая девушка. При дневном свете она такая же, как и при электрическом. Не вызывает у меня никаких эмоций. На вид её может быть от шестнадцати о двадцати пяти. Она отпускает мою руку и быстро-быстро уходит по тротуару. Я не вижу, куда она именно она идёт, потому что с той стороны мне в глаза светит солнце.
- Эй, эй!
Она не оборачивается на крик и исчезает в летнем мареве. Я остаюсь один.
Декорации стремительно меняются. Я на улице Кибальчича. Там мы раньше жили. Рядом со мной кто-то есть, но я не знаю, кто это. Я даже не знаю, человек ли это.
Это существо. Ему страшно. Оно заблудилось. Единственное, что сейчас может его спасти,- это станция метро.
Я знаю, где здесь метро. Я иду в сторону карьера, под мост над железнодорожными путями. Я веду существо к метро. В районе метро оно исчезает.
Я просыпаюсь.