Я не утверждаю, что не создан для семейной жизни. Однако мне кажется, что мое понимание подобной жизни разнится с пониманием ее людей, которых чаще всего называют "норамальными".
Во-первых, мне не нравится ограничение собственной свободы. Мне не по себе одевать ярмо под названием "Я должен". Я не понимаю, почему я должен оказываться дома в определенное время, к примеру. Почему дома, а не, скажем, в баре?
Или на горе?
Или в метро?
И почему раньше я мог быть где угодно во сколькоугодно часов во сколько угодно минут, а сейчас - не могу.
Во-вторых, я не понимаю отсутствия самодостаточности. То есть, зачем искать вторую половину, если я уже целый? Или, говоря проще, зачем собаке пятая нога? Я сам могу постирать, поесть и сделать все те нехитрые вещи, для освобождения себя от выполнения которых женится некая часть мужчин.
Далее, я не совсем понимаю, каким образом в доме, где живу я, я же не могу найти те вещи, которые мне нужны. Вероятно, многие сочтут трогательным утренний мужской крик: "Где мои кальсоны"; и посмеются над непременным женским ответом: "На месте, дорогой".
Я же считаю это как минимум унизительным.
Это мое место. Я должен знать, где лежат мои вещи. И никто не имеет права перекладывать или "убирать" их по собственному усмотрению. Находится в помещении, которое все называют твоим домом, и быть не в состоянии найти ножницы или носки, - меня это раздражает.
Дальнейшая мысль требует пояснения. Я считаю, что человек не может существовать в двух ипостасях одновременно. Я не могу быть только проснувшимся ленивым Сашей и профессиональным Стивом в один и тот же момент. То же самое, вероятно, характерно для остального народонаселения планеты. Хочется надеятся, что моя экстраполяция не верна. Но я пока не видел доказательств этой надежде.
Возьмем архетипическую женщину. До рождения ребенка она - женщина. После - мать. Это два разных начала, которые обусловливают два разных отношения к окружающему миру.
Если в первом случае мотивирующим стимулом будет аттракция, привлечение внимания, то во втором аттракция исчезнет, уступив место заботе и обеспечению безопасности. Смена ролей (или гештальтов) - довольно сложное действие, которое невозможно выполнить без выведения его на план непосредственного осознания. Чаще всего получается, что женщины, как и мужчины, ассимилируют один, наиболее комфортный им, образац поведения. В большинстве случаев, для женщины это - прототип матери.
Со своей стороны хочу сказать, я готов заниматься сексом с женщиной, но не готов - с матерью. Инцестуальные эротические фантазии никогда не преобладали в моем мире.
Следующим персональным фактом является мое непонимание моногамии. Я руководствуюсь своими предпочтениями, нежели мифическим долгом. Возможно, гедонистический подход к проведению жизненного времени неверен. Но право решать, что именно для меня лучше, я оставлю за собой. В данном контексте становится ясно, почему меня утомляет долговременное нахождение рядом с одним и тем же человеком. Как любое мыслящее существо, я стремлюсь к разнообразию. И, в то время как стремление к разнообразию в еде общепринято называют "тонким вкусом", я не могу понять, почему стремление к разнообразию в межполовых отношениях называют "промискуитетом".
Наиболее сложным для себя я вижу понимание феномена любви по отношению к другому человеку. Так как точного определения этому явлению не существует до сих пор, люди вольны трактовать это чувство так, как им заблагорассудится. На мой взгляд, любовь заключается в бесконечной попытке не ограничивать свободу другого человека. Однако, с точки зрения большинства людей, любовь - это что-то еще. Что именно - они не могут сказать, но в голос утверждают, что отношения к свободе и ее ограничению это не имеет.
С набором таких понятий и установок семейная жизнь для меня сложна и часто непонятна.
Как-то так.